В акте откровенности или, возможно, в отчаянии, учитывая нынешнее политическое давление, президент Луис Арсе дал приблизительный диагноз газовому сектору Боливии. Ничего такого, чего бы раньше не заметили экономические аналитики и некоторые политики. Однако на этот раз официальные данные оказались убедительными. Контролируемая добыча природного газа упала с 21 766 миллионов кубических метров (ММК) в 2014 году до 13 122 миллионов кубических метров в 2023 году, что представляет собой 40-процентное снижение основной экспортной выручки страны. Также выяснилось, что с 1987 года не было обнаружено никаких новых значительных месторождений, а это означает, что все скважины, находящиеся в настоящее время в эксплуатации, были обнаружены и начали добычу в неолиберальный период. Примерами этого являются Маргарита (1999 г.), Инкаваси (2004 г.), Сабало (1998 г.) и Сан-Альберто (1987 г.).
В то же время добыча сырой нефти также значительно снизилась – на 54%. Экспорт газа упал с $6,113 млрд в 2013 году до $2,05 млрд в 2023 году, снизившись на 66%. В результате общий доход государства от газового сектора резко сократился. Что еще хуже, Боливия, когда-то считавшаяся «Андской Саудовской Аравией», стала нетто-импортером углеводородов. В 2023 году страна импортировала 86% потребленного дизельного топлива и произвела только 14%. Что касается бензина, то 53% импортировалось и только 47% производилось внутри страны.
После критического анализа провала углеводородного сектора Арсе объяснил кризис простым «безрассудством» в разведке и добыче газа, преуменьшив его важность. Это было бы маленькой оплошностью, маленькой оплошностью в осуществлении национализации. Однако, чтобы успокоить население, он заверил, что теперь, когда «хорошие парни» из Движения за социализм (MAS) находятся у власти, они снова начали инвестировать в разведку природного газа, обещая новые скважины в ближайшие 4-6 лет. . . лет, которые должны восстановить процветание отрасли.
Разумеется, данное предложенное решение не соответствует тяжести диагноза. Реальность такова, что упадок газового сектора, то есть потеря углеводородного экономического профицита, — это лишь верхушка айсберга. Отсутствие исследований — это всего лишь анекдот внутри гораздо более глубокой проблемы.
Упадок газового сектора Боливии вызван многочисленными структурными факторами, глубоко укоренившимися в неустойчивой и устаревшей политике в отношении углеводородов. Во-первых, нынешняя налоговая система не только препятствует прямым иностранным инвестициям, но и не смогла создать конкурентную среду по сравнению с другими международными юрисдикциями. Такие страны, как Норвегия и Канада, ввели сбалансированные фискальные схемы, которые позволяют правительству получать значительные доходы, не препятствуя частным инвестициям, поощряя устойчивые исследования и производство. Однако в Боливии высокое налоговое бремя в сочетании с отсутствием четких стимулов создало враждебную среду для инвесторов.
Кроме того, местная система ценообразования на нефть и газ полностью оторвана от мирового рынка. При внутренних ценах на нефть в 26 долларов за баррель и ценах на газ около 1 доллара компании сталкиваются с экономической неспособностью инвестировать в разведку или добычу. Напротив, такие рынки, как Бразилия, корректируют свои цены с учетом глобальных колебаний, заключая конкурентные соглашения, которые поощряют инвестиции. В Боливии и частный, и государственный секторы обескуражены, что усугубляет структурный кризис сектора.
Еще одним важным элементом, который способствовал развалу отрасли, является действующее законодательство. Нормативно-правовая база ориентирована на максимизацию немедленной ренты, принося в жертву концепцию долгосрочного устойчивого развития. В таких странах, как Катар и Объединенные Арабские Эмираты, законодательство направлено не только на привлечение иностранных инвестиций, но и на поощрение развития технологической инфраструктуры и диверсификации энергетики, обеспечивая тем самым устойчивость сектора. Напротив, правила в Боливии душат этот сектор, препятствуя как инновациям, так и способности адаптироваться к изменениям на мировом энергетическом рынке.
Ситуация усугубляется плохим корпоративным управлением Yacimientos Petrolófilos Fiscales Bolivianos (YPFB). Вместо внедрения лучших практик корпоративного управления и операционной эффективности компания была политизирована и управлялась членами профсоюза и политиками без необходимых технических знаний. Совместные предприятия, такие как Equinor (Норвегия) или Petrobras (Бразилия), показали, что они могут быть конкурентоспособными и эффективными, если профессиональное и прозрачное корпоративное управление с четким разделением политических интересов является приоритетом. Отсутствие автономии и профессионализма внутри YPFB поставило под угрозу его способность быть ключевым игроком в развитии сектора.
Еще одним критическим фактором является отсутствие государственной стратегии расширения рынка и развития резервов. В отличие от таких стран, как Австралия, где природный газ стратегически используется для проникновения на новые международные рынки, Боливия заняла пассивную позицию. Она остановилась на запасах, унаследованных от золотого десятилетия, и не проводила агрессивную политику разведки и не значительно расширяла свои экспортные рынки. Результатом является застой в газовом секторе, зависящий от эксплуатации ресурсов без долгосрочной перспективы.
Таким образом, чтобы оживить углеводородный сектор Боливии, недостаточно увеличить инвестиции в исследования; Необходима комплексная структурная трансформация. Прежде всего, существует необходимость глубокой реформы Закона об углеводородах, корректировки налоговой системы, продвижения конкурентоспособных цен, совместимых с международным рынком, и поощрения участия частного сектора. Во-вторых, необходима реформа YPFB, основанная на лучших мировых практиках управления бизнесом. Такие модели, как Equinor в Норвегии, показали, что совместное предприятие может стать эффективным глобальным игроком, если им управлять автономно, профессионально и прозрачно.
Гонсало Чавес/экономист
YPFB – Newstime.bo – Лента мировых новостей
В акте откровенности или, возможно, в отчаянии, учитывая нынешнее политическое давление, президент Луис Арсе дал приблизительный диагноз газовому сектору Боливии. Ничего такого, чего бы раньше не заметили экономические аналитики и некоторые политики. Однако на этот раз официальные данные оказались убедительными. Контролируемая добыча природного газа упала с 21 766 миллионов кубических метров (ММК) в 2014 году до 13 122 миллионов кубических метров в 2023 году, что представляет собой 40-процентное снижение основной экспортной выручки страны. Также выяснилось, что с 1987 года не было обнаружено никаких новых значительных месторождений, а это означает, что все скважины, находящиеся в настоящее время в эксплуатации, были обнаружены и начали добычу в неолиберальный период. Примерами этого являются Маргарита (1999 г.), Инкаваси (2004 г.), Сабало (1998 г.) и Сан-Альберто (1987 г.).
В то же время добыча сырой нефти также значительно снизилась – на 54%. Экспорт газа упал с $6,113 млрд в 2013 году до $2,05 млрд в 2023 году, снизившись на 66%. В результате общий доход государства от газового сектора резко сократился. Что еще хуже, Боливия, когда-то считавшаяся «Андской Саудовской Аравией», стала нетто-импортером углеводородов. В 2023 году страна импортировала 86% потребленного дизельного топлива и произвела только 14%. Что касается бензина, то 53% импортировалось и только 47% производилось внутри страны.
После критического анализа провала углеводородного сектора Арсе объяснил кризис простым «безрассудством» в разведке и добыче газа, преуменьшив его важность. Это было бы маленькой оплошностью, маленькой оплошностью в осуществлении национализации. Однако, чтобы успокоить население, он заверил, что теперь, когда «хорошие парни» из Движения за социализм (MAS) находятся у власти, они снова начали инвестировать в разведку природного газа, обещая новые скважины в ближайшие 4-6 лет. . . лет, которые должны восстановить процветание отрасли.
Разумеется, данное предложенное решение не соответствует тяжести диагноза. Реальность такова, что упадок газового сектора, то есть потеря углеводородного экономического профицита, — это лишь верхушка айсберга. Отсутствие исследований — это всего лишь анекдот внутри гораздо более глубокой проблемы.
Упадок газового сектора Боливии вызван многочисленными структурными факторами, глубоко укоренившимися в неустойчивой и устаревшей политике в отношении углеводородов. Во-первых, нынешняя налоговая система не только препятствует прямым иностранным инвестициям, но и не смогла создать конкурентную среду по сравнению с другими международными юрисдикциями. Такие страны, как Норвегия и Канада, ввели сбалансированные фискальные схемы, которые позволяют правительству получать значительные доходы, не препятствуя частным инвестициям, поощряя устойчивые исследования и производство. Однако в Боливии высокое налоговое бремя в сочетании с отсутствием четких стимулов создало враждебную среду для инвесторов.
Кроме того, местная система ценообразования на нефть и газ полностью оторвана от мирового рынка. При внутренних ценах на нефть в 26 долларов за баррель и ценах на газ около 1 доллара компании сталкиваются с экономической неспособностью инвестировать в разведку или добычу. Напротив, такие рынки, как Бразилия, корректируют свои цены с учетом глобальных колебаний, заключая конкурентные соглашения, которые поощряют инвестиции. В Боливии и частный, и государственный секторы обескуражены, что усугубляет структурный кризис сектора.
Еще одним важным элементом, который способствовал развалу отрасли, является действующее законодательство. Нормативно-правовая база ориентирована на максимизацию немедленной ренты, принося в жертву концепцию долгосрочного устойчивого развития. В таких странах, как Катар и Объединенные Арабские Эмираты, законодательство направлено не только на привлечение иностранных инвестиций, но и на поощрение развития технологической инфраструктуры и диверсификации энергетики, обеспечивая тем самым устойчивость сектора. Напротив, правила в Боливии душат этот сектор, препятствуя как инновациям, так и способности адаптироваться к изменениям на мировом энергетическом рынке.
Ситуация усугубляется плохим корпоративным управлением Yacimientos Petrolófilos Fiscales Bolivianos (YPFB). Вместо внедрения лучших практик корпоративного управления и операционной эффективности компания была политизирована и управлялась членами профсоюза и политиками без необходимых технических знаний. Совместные предприятия, такие как Equinor (Норвегия) или Petrobras (Бразилия), показали, что они могут быть конкурентоспособными и эффективными, если профессиональное и прозрачное корпоративное управление с четким разделением политических интересов является приоритетом. Отсутствие автономии и профессионализма внутри YPFB поставило под угрозу его способность быть ключевым игроком в развитии сектора.
Еще одним критическим фактором является отсутствие государственной стратегии расширения рынка и развития резервов. В отличие от таких стран, как Австралия, где природный газ стратегически используется для проникновения на новые международные рынки, Боливия заняла пассивную позицию. Она остановилась на запасах, унаследованных от золотого десятилетия, и не проводила агрессивную политику разведки и не значительно расширяла свои экспортные рынки. Результатом является застой в газовом секторе, зависящий от эксплуатации ресурсов без долгосрочной перспективы.
Таким образом, чтобы оживить углеводородный сектор Боливии, недостаточно увеличить инвестиции в исследования; Необходима комплексная структурная трансформация. Прежде всего, существует необходимость глубокой реформы Закона об углеводородах, корректировки налоговой системы, продвижения конкурентоспособных цен, совместимых с международным рынком, и поощрения участия частного сектора. Во-вторых, необходима реформа YPFB, основанная на лучших мировых практиках управления бизнесом. Такие модели, как Equinor в Норвегии, показали, что совместное предприятие может стать эффективным глобальным игроком, если им управлять автономно, профессионально и прозрачно.
Гонсало Чавес/экономист
0 Comments